Воспоминани

Воспоминани
 

     Хмарь. Выглядываю в окно — шпиль ГЗ утопает в густом как сметана тумане. Сегодня Эндрюса проводили в армию. Сегодня хороший день для воспоминаний. Стоит чуть-чуть прикрыть глаза, и понеслось…

    Середина лета. Яблонька, стоящая у флигеля, усыпана маленькими кисленькими яблочками. Нам они кажутся сладкими, ибо рвать их категорически запрещается. Эндрюс, этакий шпингалет, «метр в прыжке», скачет по асфальтированной площадке и кричит: «Угадайте, как моя фамилия? Три буквы, «у» посередине! Нет, не правильно! Моя фамилия Буш!!!» Он все время шмыгает носом и чешется. Старшая его сестра смотрит на все это со снисходительной брезгливостью.

    Осень 2000 года. Один день этой осени стоит целой жизни. День — «В ПЕРВЫЙ РАЗ!». Тогда я В ПЕРВЫЙ РАЗ участвовала в конференции. У меня был стендовый доклад, но, само по себе, участие в конференции — уже круто! В ПЕРВЫЙ РАЗ я попала на встречу поколений в КЮБЗ. Праздновали 76 лет кружка. Хоть всего на час, но атмосфера!.. Той же осенью В ПЕРВЫЙ РАЗ я пошла на рокконцерт. Правда, мы опоздали (и даже билетиков на память не осталось), но драйв!.. Тогда В ПЕРВЫЙ РАЗ я подралась в метро с незнакомым молодым человеком. Хоть и просто по роже ему залепила, но драка!..

      Наступила зима. Мы сидим в кружке субботним вечером. Кто-то роняет что-то достаточно ценное. Дра поднимет ценное и прячет:
— Что упало — то пропало!
    Эндрюс:
— Не знаю, сколько раз падал, но ни разу не терялся…


    Весна. Мы едем в Астраханский заповедник. У А.С. сломалась камера. Её необходимо было разобрать (камеру, а не А.С., естественно). А отвертки ни у кого нет.
    Анна Сергеевна: — У нас есть чтонибудь плоское?
    Алексий: — Да, эндрюсовские шутки!

    К слову сказать, в заповеднике на тот момент была одна единственная поющая птичка — соловьиная широкохвостка. Узнавать ее по голосу меня учили целую неделю, но, к сожалению, почти безрезультатно. Эх, в области орнитологии я всегда проявляла нехилую дундуковатость. Стыдно до сих пор.

    Вращаем дальше нашу машину времени. И вот уже август. Хакасия. Она была гостеприимна, щедра и безгранична. Безграничность заключалось в том, что я не могла упихнуть её ни в свой мозг, ни в свой метафизический орган — душу. Она заливалась в меня по каплям, а уже потом, когда мы вернулись, изливалась огромными фонтанами. Экспедиция у нас была трудная и длинная. Вовик, вместо того чтобы определять растения, все время ухаживал за Ритиком и шлялся с ней ловить бабочек. Шурик постоянно пытался лечиться от всевозможных гнойников и прочих напастей. Я уставала и отлынивала. Эндрюс ежедневно ныл, вопил и дергался. Дра принималась всех перевоспитывать и ругалась. А у Анны Сергеевны заканчивались сигареты. Кому удалось это пережить, тот, наверное, сможет пережить холодную войну и вообще все что угодно. Во всяком случае, это именно то, чего больше всего на свете боятся все ЮИПовцы.

    Но, как известно, даже экспедиции рано или поздно заканчиваются. Коронных блюд на отходняк было всего два: плов, приготовленный А.С. и жареные пирожки фирмы «Эндрюс» с облепихой. Известие о том, что на отходняке, скорее всего, не будет традиционного торта из крошек и вареной сгущенки поразило Вовика в самое сердце, очевидно, затронув при этом мозг и пищеварительную систему. Позволю себе небольшое флористическое отступление. Есть такое широко известное в узких кругах растение — Polygonum bistorta. Название у него звучное, легко запоминается. Есть еще такое растение, с красивым русским названием — володушка. Над его определением мне пришлось изрядно попотеть. В связи со всеми этими обстоятельствами Вовику было присвоено звание Володушка Бисторта.
 

Ксюша и Эндрюс. Хакасский заповедник, стоянка на озере Иткуль, август 2001 г.

    Мотаю дальше — в светлое будущее. Прыгаю аж на год вперед! Снова большая летняя экспедиция. На сей раз в БогдинскоБаскунчакский и в Астраханский заповедники! Что там творилось! Там муравьи воровали и сжирали энтомологические коллекции, что приводило к бесконечным дискуссиям мирмекологов с прочими энтомологами. Да там вообще почти все стали энтомологами! Там мы с Дрой (кстати, Дрой она стала именно в этой экспедиции) зачумили и без того, правда, «Чумную лужу» — озерко, на берегу которого мы жили. Это был единственный источник пресной воды во всей округе. Там мы чудом не умерли от чумы, холеры, геморрагической лихорадки, жары свыше 50-ти градусов по Цельсию и т.д. Там мы видели гору Богдо, озеро Баскунчак и бескрайние степные просторы. Там, когда всем было дурно от жары, Ритик умудрялся подыхать с голоду. Там я чуть не поседела, когда группа опоздала к контрольному сроку часов на пять. А в Астраханском заповеднике с нами вообще случилось Событие! Событие было именовано «Желтухой». По сути это была кружковская олимпиада. Но какая! Мы самостоятельно все по очереди провели друг для друга занятия, каждый по своей теме, а потом друг у друга приняли олимпиаду. Олимпиада, хоть и проходила в полевых, так сказать, условиях, но не была похожа на традиционную «Зеленку», ибо принималась по уже собранному в ходе экспедиции материалу. Мероприятие было душевнейшее. Правда, пока мы пытались запомнить всех жучков, пойманных Эндрюсом, всех васильевских кобылок и прочих представителей флоры и фауны, Анна Сергеевна старательно намазывала чемто липким свои ласты и собиралась их склеить. В смысле болела. Но, слава Богу, её старания были тщетны. Аккурат к концу экспедиции она выздоровела. А перед одним из сотрудников заповедника, зав. отделом экологического просвещения, мытаки осрамились. Пришла к нам както вечером этакая тетя и предложила поиграть в «экологические игры». Мы раздухарились, думали сейчас порвем тетку, блеснув своими свежеприобретенными знаниями. Ан нет. Не смогли ответить даже на половину ее каверзных экологических вопросов. Зато накатались на лодочках по протокам, налюбовались цветущими лотосами и нимфейниками, подивились свинорою пальчатому, дурнишнику и сальвинии, а также повидали еще массу всего летающего, плавающего, ползающего, хрюкающего и чавкающего. Да… Пора останавливать Машину Времени. Ведь вспоминать можно еще ни час и ни два, а чтобы все записать, и вовсе специальная жизнь потребуется.

    А если в целом… Мы побеждали на олимпиадах, получали дипломы и грамоты на конференциях, ездили на выезды, делали свои работы, занятия не прогуливали. Без ложной скромности, наше юннатское детство было полно всевозможных успехов. Но сколько же мы при этом совершали ошибок, промахов, неточностей… И порой до полного идиотизма доходило. Никогда не забуду, например, как я долго и свято верила в то, что полевка — это короткое жаргонное производное от «мышь полевая». И, черт побери, не знаю, что действительно ценнее: наши детские победы, или ошибки?!

    Заоконный пейзаж попрежнему хмурится. ГЗ утопает в тумане. Но от этого уже не становиться печально. Хорошо иногда повспоминать!